Старалась — держала осанку
И взгляды ловила, бледнея,
Пока мы играли в молчанку,
Пытаясь узнать, кто сильнее.
Училась — жила на прицеле,
Едва отличаясь от дичи,
Пока мы меняли постели
И тех, кто нам был безразличен.
Боялась — терпела усмешки,
Порой, натыкаясь на стену,
Пока мы в отчаянной спешке
Искали друг другу замену.

Ненавидящими глазами, розоволосая смотрела на небо, несколько минут назад, убегая из душного клуба. Дышать было слишком трудно, то ли от того, что алкоголя не стоило столько пить, то ли от того, что она вообще не слишком часто его пила, а сейчас сорвалась на свою депрессию. Очень весело. Эпиграфы здесь ни к чему. Разрываюсь на куски ради чего-то невесомого, но до боли желанного... Про свою боль я молчу, и буду молчать. Я не хочу ее делить ни с кем. Пускай хотя бы эта часть сознания остается только моей. Уставшие зеленые глаза были слегка прищурены, в голове вновь с немыслимой скоростью всплывали какие-то размытые короткометражные воспоминания из недавнего прошлого, из ее больного прошлого, имеющего гордый взгляд, черные волосы, громкое имя, которое она в свое время, слепо шептала себе под нос. Саске-кун... Срывала холодная осень, болезненный образ этого имени, этого чертовски холодного, имени.  Сакура сжимала в руках очередную бутылку фруктового вина, которая предательски пустела, оставляя после себя приятное послевкусие и никакого эффекта более. Уже не первая, а в клубе становилось слишком много глаз, чужих лиц, грохочущей музыки. И выход был найден, крыша того самого здания, где на первом этаже располагалось это шаткое место отдыха. Она ее давно приметила, а сейчас было самое время, чтобы наведаться куда повыше.
Обволакивающий сентябрь полностью вступил в свои права, с легкостью ворвавшись в город своей чудной золотистой краской. Харуно не любила осень, это время года всегда врывалось в её жизнь слишком неожиданно, а последствия от него были самыми непредсказуемыми. Осень забрала из жизни девушки самых близких людей, которые действительно играли важную роль для нее, как в витке дружбы, так и в болезненной, безответной любви. Осень забрала у нее образ того брюнета, за которым гонялась вся добрая половина школы. Осень забрала у нее все, врываясь в душу колючим листопадом. Проклятое время. Оно умирало непрерывно, в буре золотисто-красных искр. Но кому, какое дело, кого это тревожит? Для людей мгновение радости - вот жизнь, вот оно, то самое время, когда они действительно живут. Для людей важны эмоции, а до чужого горя обычно нет проблем. Хотя Сакура всегда пыталась казаться слишком твердой, слишком самоуверенной для того, чтобы никто не видел ее слез, чтобы никто не знал о ее слабости. Дура. Зачем я вообще поплелась в этот клуб? Развеяться? Лучше бы сидела за книжками, как впрочем, всегда сижу. Зачем я пью? Пальцы сжали горлышко, стройной бутылки из-под фруктового, крепкого вина. Ответа на этот вопрос не было, так же как и на вопрос, зачем она полезла на крышу. Тело мотало из стороны в сторону, молниеносно отбрасывая от одной стенки до другой, пока она забиралась на самый верх. Чудом, просто чудом удалось попасть на широкую площадку крыши, где свободно гулял ветер, холодный осенний ветер. Правда вот девушка совсем была одета не по погоде. Красный топ, поверх легкая толстовка и зеленая жилетка, на ногах ярко синие джинсы, белоснежные кеды. В привычном спортивном стиле, что помогло шатающему телу, забраться туда, куда тянулась душа.
Из глаз струились хрустальные слезы, которые катились по щекам, оставляя после себя мокрые дорожки. Ничтожные попытки вернуть себя прежнюю оказались тщетными. Самым противным было то, что внутри что-то было, что-то живое, оно пыталось питаться какими-то не то реальными, не то мифическими надеждами, которые Сакура сама себе периодически подкидывала из жалости на протяжении не первых месяцев, а иногда просто добивала, не обращая внимания на то, что это бедное что-то в ней уже давно плюется кровью и не так много надо приложить усилий, чтобы ему пришёл конец. Время пришло, конец уже так близок. Жизнь теряла смысл, когда тот человек, которого ты так откровенно до слепой нежности любила, не видел в тебе ничего. Совершенно ничего, словно пустое место, ничтожество.  Соль жгла глаза, казалось, что внутри лопнуло не что иное, как само сердце, заливая кипящей кровью, которая смешана со слезами, все внутренности, оставляя на них огромные уродливые ожоги. Передвигалась девушка по крыше с трудом, но все, же добралась до финишной прямой, заглядывая вниз. Высоко, значит, будет не больно. Стеклянный изумруд глаз, разглядывал город, что утопал в вечерних красках осени, гудел и продолжал жить вопреки тому, что сама она, ставила на себе крест. Сильные люди тоже имеют право на поражение, вопрос в том, когда случиться то самое поражение. Алкоголь, шум и одиночество, сделали свое дело. Кое-как попытавшись забраться на край крыши, бледное лицо чувствовало, как розовые прядки волос, хлещут по лицу. Как кружатся где-то в небе, водоворот сухих листьев. Эта осень, возможно, станет для нее последним отсчетом, в тупиковой ситуации. Замерев на обрыве крыши, она сделала еще один глоток из бутылки, судорожно проглотила сладкий алкоголь и замерла. Нужно просто закрыть глаза, нужно просто представить море. Нужно просто сделать шаг вперед, ведь море тоже свободно, и я стану свободной...

Отредактировано Haruno Sakura (2012-05-12 17:05:11)

Не вспоминай все его подлости.
Не кричи от безысходности.
Просто пойми - чудеса имеют срок годности.

Стоя на свистящем обрывке здания, где ветер гулял, словно шальной разбойник, трудно было сфокусировать мысли. Они были пьяными, такими же не постоянными, как и сама девчонка, которая творила глупости, не понимала, что ради этого, стоит лишь напиться один раз, а потом просто выбросить из головы, или показать, что она сильнее этого равнодушия. Мысли плыли, и они были подобны тончайшему лоскуту шелка, который трепетал в руках, ускользая сквозь пальцы, в окружающее пространство. Харуно на миг прикрыла глаза, словно пытаясь шагнуть в бездну, но в, то, же время, пыталась увидеть себя со стороны в те минуты жизни, когда все ее чувства, топтали в грязь. Хрупкая, розоволосая девушка, идущая в темноте, что цепляется дрожащими пальчиками за свет. За маленькие пузырьки света, которые при соприкосновении с подушечками пальцев, лопаются, так и не подарив, ей освещение. Освещение кромешных уголков души, что таили в себе осадок многочисленной боли, что не пройдет с годами, что не исчезнет в окружающем воздухе. Боль от неразделенных чувств, боль за свою гордость, боль за свою глупость. Она продолжала идти в кромешной тьме,  каждый шаг отдавался эхом в голову, а ноги постепенно становились ватными, словно снова хотели предать ее, как в те сладкие времена, когда при виде брюнета, она невольно останавливалась и пережидала волну эмоций внутри, что зашкаливали в груди, словно живой миноискатель был в ее образе. Вдыхать носом холодный, тоскливо-осенний воздух и осознавать, что ты еле дышишь. Задыхаешься от недавней бури слез, что утихла на время, собирая осколки души, что разбились о забытые мечты. Душу можно насиловать только до определённого момента, а потом она просто ломается, как кость руки. Почему так? Если может срастись кость, то почему же не может срастись душа? Сколько раз я пыталась найти ответы на эти вопросы?! Я кричала в пустоту вокруг себя, но не находила ответов. Будь ты проклят... В ней просто что-то сломалось, но это был не внутренний лидирующий стержень, он оставался непоколебимым и спокойным, это было что-то более хрупкое, слишком нестабильное. В ней сломалась вера в саму себя, в свои силы. Сложно верить себе, когда тебя отвергают и постоянные попытки, превращаются в череду неудач. Очень сложно, поверьте на слово. В кого я превращаюсь? Меня бы запретить выпускать в люди, но моя вера слишком слаба, я становлюсь похожей, на похоронившего себя, слабака. Мысли подхватывал ледяной ветер, что сейчас фактически не был, ощутим из-за порядочно пьяного состояния. Плевать было на то, что ее вообще мог сейчас кто-то увидеть или услышать. А ведь услышали и увидели. Причем увидел тот, кого она вообще не ожидала здесь увидеть. Тот, к кому она испытывала еще не полноценное, но уже кругленькое такое отвращение. Теперь жизнь окончательно теряла свой смысл, или приобретала новый виток? Как знать.
- Верно, пришел подтолкнуть, Дейдара?  - последняя сила воли, разлилась по полопавшимся сосудам, и именно в этот момент еще живая, но уже почти насмерть забитая вера в себя, отползла в самый дальний угол рассудка, скуля и воя от боли, в надежде поскорее сдохнуть, а если и не сразу, то больно и мучительно. Девушка нашла в себе силы ответить, даже не дернувшись на краю. Как стояла, стеклянными глазами провожая бесконечные огоньки фар, так и провожала, в надежде на то, что именно этот человек, закончит ее мучения. Перед глазами поплыли их короткие стычки, какие-то неприятные словесные перебранки и чуть ли не бой на кулаках, когда Харуно не выдержала, схватившись за блондинистый хвост. В тот момент, она хотела накрутить его на кулак с такой силой, чтобы юноша навсегда запомнил, что издеваться и шутить по поводу ее внешности и характера, лучше не стоит. Горькая усмешка скользнула по пересохшим и уже порядком потрескавшимся губам. Она поставила бутылку рядом с собой, и обхватила руками свои плечи, до боли вжимаясь ногтями, в мягкую ткань жилетки. А уже через секунду после сие действия, вишня засмеялась, словно лишенная рассудка, ее звонкий, истеричный смех ударялся о тугие порывы ветра, и разлетался по всей крыше, дребезжащим эхом. Ей было все равно, что мог подумать Дейдара, что могли услышать другие и подняться сюда. Сейчас это все не имело никакого значения. Тело какое-то время било крупной дрожью, но девушка лишь сильнее сжимала себя за плечи, успокаивая внезапный истерический порыв. Отпустило, какая ирония. Ситуация была действительно ироничной. Здесь оказался тот, кто постоянно воротил нос, когда они пересекались в коридорах школы. Здесь стоял и курил тот, кто считал девушку, слишком скучной и неинтересной заучкой, с которой не о чем было разговаривать. На какое-то время, в пьяном сознании, скользнул интерес, отдавшийся вопросом в голову. Зачем ты пришел? После леденящего яркого смеха, на миг опять разразилась тишина, перекатываемая в танце с завывающем ветром, что гнал массивные слои облаков, по тяжелевшему небу. Скоро должен был начаться очередной дождь, осень славилась дождями, ничего удивительного.
Она оторвала глаза от стремительной высоты, которая пугала и притягивала ее. Выцветший изумруд глаз, смерил появившегося гостя, холодным, совершенно без эмоциональным взглядом. А тело еще раз качнуло, сдвигая ее на слишком опасную зону. Еще фактический шаг и она повалиться вниз.

Отредактировано Haruno Sakura (2012-05-12 21:45:09)